Кремль пытается сконструировать идеологически удобное сообщество, которое должно стать опорой для войны и внутреннего контроля

Политолог и кандидат политических наук Михаил Басараб заявил, что в России сейчас разворачиваются процессы, которые можно охарактеризовать как истерическую попытку Кремля создать так называемого «нового русского человека». Этот социальный эксперимент, по его мнению, напоминает попытки позднесоветского руководства слепить «советский народ», но еще более искаженной и противоречивой форме.

По словам эксперта, режим Владимира Путина пытается одновременно объединить взаимоисключающие идентичности — христианскую, мусульманскую, этнически-русскую и кавказскую — в одну условную фигуру нового патриота. При этом в публичном пространстве все чаще появляются странные персонажи, призывающие от имени россиян к объединению ислама и христианства, публично демонстрируют лояльность к кадыровцам и подпитывают образ врага среди мигрантов из Центральной Азии.

Басараб обращает внимание, что эта социальная инженерия преследует цель не только усиления внутренней мобилизации населения, но и попытку отвлечь общество от реальных проблем войны и экономической нестабильности. Особо опасным политолог считает то, что ксенофобию Кремль использует выборочно: против одних групп — поощряет, против других — приглушает, что создает внутреннее напряжение и разбалансирование.

В своей аналитике Басараб проводит историческую параллель с Леонидом Брежневым, который в 1970-х годах также стремился создать «новое историческое сообщество» — советский народ. Однако эта концепция не смогла спасти СССР от упадка и стала предвестником катастрофы, начиная с вторжения в Афганистан. Теперь, по мнению политолога, Путин пытается использовать подобную схему как средство удержания власти, готовя россиян к более масштабным конфликтам — не только против Украины, но и НАТО.

В завершение Басараб отмечает: попытка Кремля «собрать обломки империи» в условиях войны, падение экономики и рост напряжения внутри страны — это не начало нового этапа, а старого агония. Эксперимент с «русским человеком» вряд ли сможет объединить рассеянное население, но может ускорить крах режима.